Friday, 29 March 2024 17:18:10

А. Вершинин. Rogaining. Пермский вариант. - Преодоление себя или «Лыжное ралли-99». 100 км.

Article Index

Преодоление себя или «Лыжное ралли-99». 100 км.
За окном трамвая начинает светать. Уютно расположившись в его пустом салоне, мы с сыном тихонько подрёмываем. Мысль, что на улице кажется теплее, чем сказали по радио, не вызывает никакой реакции. Не хочется даже шевелиться. В ответ на неоднократно брошенный на нас взгляд подрёмывающего рядом кондуктора, при выходе на конечной остановке говорю: « У нас сегодня сотка». Так чуть фамильярно зовём мы самую престижную дистанцию лыжни здоровья. И уточняю: «Гонка на 100 км». Кондуктор переводит взгляд на вставшего рядом со мной худенького подростка с обветренным лицом, дрёма с неё мигом слетает, она от всей души желает нам успешного старта, смотрит вслед.
А в голове уже мысли о гонке. То, что будет очень трудно, не вызывает никаких сомнений. У 14-летнего Мити это уже 12-ый старт в его жизни на дистанции 100 и более километров, в том числе третий на лыжах. И что-то мы лёгкого не припоминаем. Что приготовила нам вредная тётка-сотка, как зовём мы её с Митей, сегодня, какую пакость выкинет? Ответ долго ждать не приходиться.
Перед нами уходящая в гору лыжня, припорошенная выпавшим за ночь снегом. А вот следы обещанного «Бурана» начисто отсутствуют. Но вглядываемся, и на душе светлеет; через всю стартовую поляну лыжной базы «Динамо» тянется одинокий лыжный след. Кто-то уже ушёл на дистанцию. Почему-то почти враз называем Володю Левицкого, так это и окажется на самом деле. После него нам будет чуток полегче. Да, а лыжи, смазанные дома, действительно постреливают, мысль в трамвае была верной. Но точной температуры мы не знаем, судя по потяжелевшему и повлажневшему снегу, влажному воздуху, где-то около нуля. Да и нет у нас таких точных мазей. Вразнобой кричим «Ура!» и отправляемся в дальний путь.
Через пару-тройку километров пот бежал по лицу тоненькой беспрерывной струйкой, не думаю, что Мите было легче. Не смотря на это, становится ясно, что идём по графику предыдущего старта на 80 км, далеко не самого быстрого. На 8-м км нас обгоняют, идти сразу становится заметно легче. На 10-м километре делаем короткую остановку, дружно пьём, пытаемся скорректировать смазку. Температура колеблется при каждом порыве ветра где-то около нуля, обещанным синоптиками морозом даже и не пахнет. На 12 км нас ещё обгоняют, но на 18 км наши помощники уходят вправо, и мы вновь на полузаметённой лыжне вслед за Володей Левицким.
На 20-ом км отставание от графика предыдущего старта на 80 км составляет четыре минуты. А впереди ещё 30 км до поворота назад, причём чем дальше, тем хуже лыжня. Значит скорость ещё упадёт, а ведь накануне мы пришли на финиш в 21 час 20 минут. Но сегодня на финише до 21 часа Митю в первый раз в его жизни будут ждать одноклассники вместе с классным руководителем Татьяной Фёдоровной. Придти позже, или пройти меньшее число километров выглядело поражением. А «Бурана» всё нет и нет. Раздумья, раздумья. Тем временем на отметке 25 км имеем результат 3 часа 20 минут.
Это является последней каплей. Даю команду поворачивать назад. Вижу удивлённый Митин взгляд и поясняю, что пойдём два круга по 50 км. На повороте маленький перекур. Смотрю, а он виновато берётся за термос. Оказывается, литровая фляжка у него уже пустая, а ведь впереди ещё 3 четверти дистанции. Вот и ещё одна неприятность: проблема с питьём. 2-ую лыжную сотку подряд.
Навстречу стали попадаться соточники, всем предлагаем последовать нашему примеру. Один из них, Василий Макеев, в ответ заявляет, что пойдёт вперёд, сколько сможет, но кругами ходить не будет. Нам же нужно только 100 км, без всяких там возможных вариантов, и мы молча возвращаемся на базу. Идти по накатанной лыжне становится легче, и по мере того, как восстанавливаются силы, скорость заметно возрастает.
Но на 37-м километре новая неожиданность. Навстречу нам идёт в турпоход с ночёвкой большая компания туристов, группками от 2 до 15 человек растянувшаяся на несколько километров. Чуть живые, с большими рюкзаками, они занимают всю лыжню. Сотка снова под угрозой срыва. Но замешательство длится недолго. Уступив лыжню нескольким туристам, иду в упор с криком: « Гонка 100 км! Освободить лыжню полностью». Многие навряд ли понимают всё, что я кричу, но невольно уступают сначала одну, а потом и вторую половину лыжни. Кто-то, не удержавшись на ногах, грузно оседает в снег. Простите нас ребята, мы не имеем другого выбора.
Но нет худа без добра, скорость наша ещё возрастает, и на отметку 50 км мы прикатываем с результатом, вселяющим определённые надежды, - 6 часов 30 минут. До 21 часа остаётся чуть больше 7 с половиной часов. После непродолжительной остановки уходим на 2-ой круг.
Ситуация по отношению к утренней в корне изменилась. Хорошо раскатанная лыжня, лыжников заметно меньше, да и те в большинстве своем уже издали уступают лыжню, поддерживают одобряющими криками. А скорости нет. Где-то в подсознании организм всеми своими частями, всеми клетками противится движению вперёд, не хочет уходить с базы. На преодоление самого себя уходят все силы, результат ещё хуже, чем утром. Митя молча тащится сзади. Наконец не выдерживаю. На 57-м километре сворачиваю в сторону. Маленький перекур. Достаю последний 3-ий термос, наливаю сыну, маленько себе, что-то жуём. Сын тоскливо смотрит, как я убираю термос обратно, он явно хочет пить. Но воды осталось мало, приходиться экономить. И вновь лыжня бежит нам навстречу.
И всё-таки бог пожалел нас. Не успели пройти 58-ой километр, как попавший нам навстречу Олюнин предложил почти полную полуторалитровую бутылку с напитком. Немного ошалев от такого подарка, разливаем бутылку по термосам, перемешивая с их содержимым для подогрева. Получается очень даже прилично.
Митя на глазах приобретает резвость. На 61-ом километре догоняем хвост колонны туристов. Они завидуют нашим лыжам, но пожалуй тут они что-то перегибают, потому что вновь приходится счищать лёд со скользящей поверхности. И опять мотаем километр за километром. Устойчиво держим скорость, ребёнок уже впереди. На 66-ом километре маленькая остановка для питания, попутно сливаем все остатки у Виктора Баяндина, который уже пошёл на финиш, и я отправляю Митю на 75-ый километр самостоятельно. Такой вариант был в числе наших домашних заготовок. Ведь принципиально важно зафиксировать прохождение 100 км Митей. Тем самым даётся отдых папе, сохраняются его силы для страховки на последних километрах дистанции. На отметке 68-ой километр смотрю вперёд, видимость более одного километра, но ребёнка уже и след простыл. Подымающиеся навстречу лыжники чуть иронично улыбаются, желают успеха.
Не сразу доходит, что ситуация вновь резко изменилась. Прямо передо мной от неба до земли чёрная непроницаемая стена. Видимо до бога дошли наши утренние мольбы. И не вина чиновников из небесной канцелярии, что других буранов, кроме снежного, у них не оказалось. Схожусь с ним на встречных курсах. Всё вокруг затягивает снежная пелена, видимость в пределах нескольких метров. Лыжню указывает только лёгкое занижение уровня снега, уходящее наискосок в гору. Делаю несколько остановок, счищаю лёд. Мазь слишком тёплая для столь резкого снижения температуры. Проскакивая мимо избушки, отмечаю, что кто-то только что прошёл с внешнего кольца, виден свежевзрытый снег. Ну что ж, хоть колея есть для Мити.
Затяжной подъём снижает скорость, зато приходит тревога за сына. Чуть видная колея успокаивает, указывая что он впереди, но как у него дела? Ситуация очень и очень не простая. А я тем временем вновь чищу лыжи, сдирая остатки тёплой мази. Прохожу ещё несколько сот метров, и чуть впереди себя вижу летящую навстречу мне через снежную мглу тоненькую фигурку сына. Для него это уже 77-ой километр. Почти через два часа на Митину колею с внешнего круга выйдет Василий Макеев. Ещё позже придут Галя с Юрой, оставшиеся ночевать в избе. Но это будет потом, а пока мы спускаемся на 79-ый километр к избушке. Три раза сегодня мы прошли мимо её, а ведь нас ждут, за нас переживают.
Словно в дополнение своих мыслей слышу обрадованный голос Игоря Дубровина: - « А где папа?». Спешу подать голос, чтобы успокоить. Заходим. Время 17 часов 45 минут. И видим Володю Левицкого. Как у него дела? Стоящая чуть в стороне Зоя Щенина говорит: - «Дошёл до 50-того километра!» Мы в немом восторге жмём ему руку. На большее уже нет сил. А Зоя переключилась на нас: - « Вы где пропали? За вами только по сообщениям других и следим!» Молча показываю на часы и развожу руками. Даже и без заходов идём по нижнему пределу. Но воспитательная работа только для отвода глаз, за столом нас уже ждут дымящиеся кружки с чаем, когда и успели. Попутно узнаём последние новости, думаем, как здесь не хватает нашего главного шефа Германа Николаевича Шестакова, лежащего в предынфарктном состоянии в больнице; о двадцати одном километре, отделяющих нас от дома.
В 18 часов 06 минут уходим на трассу. Снегопад прекратился. А мы, как и утром, вновь бредём по засыпанной лыжне; по следу, оставленному Володей Левицким. Как он нас сегодня выручил! Володя, прошедший сегодня первым большую часть сотки по заваленной снегом трассе. Думаем об оставшихся сзади нас Василии Макееве, Галине Подюковой и её спутнике Юре. Как у них дела? Где их застал снегопад? Хватит ли сил?
После 83-го километра лыжня значительно лучше, к 86-му становится нормальной. Ощущение, что снега здесь не было. Сколько же пермяков ходят по лыжне здоровья, если поздним вечером менее чем через час после снегопада в 15 километрах от базы хорошо раскатанная лыжня? Спасибо вам за поддержку. На 92-ом километре входим в ночь. Огромное чёрное небо, усеянное звёздами, жадно глотает остатки земного тепла. Сверху равнодушно смотрит узкий серпик зарождающейся Луны. Чуть-чуть освещает местами лыжню, но мы и этому рады, всё-таки не в полной темноте. Митя осторожно скатывается на спусках, постоянно тормозя, порой спускаясь лесенкой. Надо быть максимально осторожными, любая мелкая ошибка одного может очень дорого стоить обоим. На открытых местах встречный ветер начинает обжигать. Мороз уже значительно ниже минус 20 градусов.
Последнее открытое поле. Последний километр. Жёсткая широкая лыжня. Митя оглядывается на меня, я чуть заметно киваю головой и что-то изображаю голосом. Ощущение, что остановился, так резко силуэт сына растворился в темноте. Буквально через пару минут впереди слышу дикий радостный вопль встречающих, далеко разносящийся по ночному лесу. Одиннадцатая подряд победа над сверхдальними дистанциями, над самими собой. В отсветах дальних огней приближающего города пытаюсь что-то разглядеть на циферблате часов. Со времени старта прошло четырнадцать часов 54 минуты.
Когда приезжаю на базу, мама с подругой пытались безуспешно снять лыжные ботинки с Мити. Они настолько замёрзли, что это удалось сделать только после значительных усилий. Сменив обувь, меняем кое-что из одежды. Перед выходом с базы категорически запрещаю разговаривать с Митей на улице. Начался восстановительный период.